Юля. Рак поджелудочной железы. 5000 счастливых дней после

Когда москвичке Юлии Медведевой поставили диагноз «рак поджелудочной железы», она не поверила, решила, что врачи ошиблись, сдала повторные анализы в другой клинике. С замиранием сердца 30-летняя женщина ждала результатов. Всё подтвердилось. Врачи настаивали на немедленном удалении злокачественной опухоли, но никаких гарантий при этом не давали. Юля так испугалась операции, что на два года ушла «в подполье». С тех пор прошло 14 лет. Жизнь Юли чётко разделилась на «до» болезни и «после».

– Любой здравомыслящий человек, узнав, что болен раком, начинает немедленно действовать, бежит лечиться, чтобы спасти свою жизнь. Как получилось, что ты отказалась от операции? Такое поведение никакой логике не поддаётся…

– Это был шок. Дикий шок. Ну, представь: молодая красивая 30-летняя женщина… Чувствую себя прекрасно, ничего не болит. Просто решила пройти профилактический осмотр и сдать анализы. И вдруг — нате вам, пожалуйста, — рак, да ещё один из самых сложных в лечении. Родным я ничего не сказала — зачем людей беспокоить? Я жила в панике, но ничего не предпринимала. Проснусь утром — прислушиваюсь к себе. Ничего… Никаких тревожных звоночков. И каждый день я себя убеждала, что врачи ошиблись…

– Ошиблись два раза?

– Именно! Мне именно в это хотелось верить. И я верила.

– А почему ты не сдала анализы в третий раз?

– Каждый день я себя уговаривала: вот на следующей неделе пройду ещё одно обследование!.. Но каждый день находилось какое-то очень важное дело. Работы было много. Меня тогда как раз повысили. И ещё одна важная деталь: я ведь всегда жила чужими проблемами. Своих не было. Я постоянно устраивала друзей и детей друзей учиться, искала им работу, занимала людям деньги, которые мне потом не возвращали, собирала деньги и вещи для приютов, для бездомных собак и кошек. Конечно, это всё важно и необходимо. Но жить только этим нельзя. Нужно хоть иногда о себе думать. А я не думала, ну вот совсем. Это ещё одно оправдание того, что я так долго не занималась собой. Плюс включился бабский идиотизм: я такая красивая, у меня поклонник, замуж собираюсь. А после операции меня изуродует шрам через весь живот, да ещё, не дай бог, химиотерапия, мои блондинистые длинные волосы выпадут. И буду я лысая никому не нужная уродина.

– Какая глупость!..

– Тогда мне так не казалось. Хочу заступиться за себя ту… Для меня было страшно стать не только некрасивой и нежеланной, но ещё и немощной. Операция, химия, это ведь ужас, страх, горе для родных… Я не хотела никого напрягать. Понимаешь, я всегда была «решалой», люди ко мне шли за помощью, а тут получилось, что помощь нужна была мне. И осознание этого было хуже смерти. И потом, миллионы женщин каждый день ложатся под нож пластического хирурга, чтобы стать красивей: увеличивают грудь, губы, убирают морщины… И сколько их гибнет от ножа непрофессионалов? Наверняка ведь больше, чем от рака… А сколько людей гибнет в авариях и от прочих бед? Короче, аргументов в пользу отказа от лечения я напридумывала много. Уговаривала себя и уговорила жить так, как будто вообще не было обследований и страшного диагноза.

Юле был поставлен диагноз: опухоль поджелудочной железы - умереннодифференцированный эндокринный рак.

– Но ведь он был! И ты ведь не с луны упала, ты же понимала, что каждый новый день крадёт твои шансы на выздоровление?

– Конечно, понимала. Но всё равно решила: не буду операцию делать. Если нет ошибки, значит, суждено мне умереть деятельной и молодой. Да и маленький шанс на ошибку сохранялся, и я надеялась именно на это. Классическая страусиная политика — спрятала голову в песок, и нет проблемы.

– А как же врачи? Тебя не разыскивали? Не настаивали на госпитализации?

– Сейчас, наверное, так и происходит. А тогда всем было «по барабану». Мне даже не озвучили, что это рак поджелудочной железы. Сказали: опухоль в поджелудочной железе злокачественная, надо удалять. Это уж я сама в интернете начиталась и всё-всё узнала и про поджелудочную железу, и про то, какие типы опухолей бывают.

Рак поджелудочной железы — опухолевое поражение, исходящее из панкреатических протоков или паренхимы поджелудочной железы. В понятие "рак поджелудочной железы" входит группа злокачественных новообразований, развивающихся в паренхиме поджелудочной железы: головке, теле и хвостовой её части. Основные клинические проявления этих заболеваний — боль в животе, анорексия, похудание, общая слабость, желтуха. Каждый год 8–10 человек на каждую сотню тысяч населения в мире заболевает раком поджелудочной железы. Злокачественная опухоль поджелудочной железы склонна к метастазированию в региональные лимфоузлы, лёгкие и печень.

– Слушай, ты ведь, можно сказать, в рубашке родилась. Рак поджелудочной на ранних стадиях редко выявляют. Готовясь к интервью, я прочитала, что поджелудочная спереди закрыта брюшиной, частично «скрывается» за желудком. И такая «конспирация» делает её труднодоступной для УЗИ, на котором можно выявить опухоль…

– Я вообще по жизни счастливый человек. И здесь мне повезло. Я попала в те 10 процентов, у которых поражённую часть поджелудочной можно удалить.

Срок жизни онкобольных раком поджелудочной железы зависит от стадии развития болезни, размера опухоли, наличия метастазов в отдалённых участках (мозг, кости). Решающую роль играет то, подлежит ли данная опухоль удалению. По статистике только 10 процентов пациентов обращаются к врачу вовремя, пока опухоль не вышла за пределы поджелудочной железы и не затронула соседние вены и нервы. Они имеют лучшие шансы на благоприятный исход. Сегодня этот вид рака занимает 10 место в мире по распространённости злокачественных опухолей и 4 место среди причин смертности мужского и женского населения.

– Расскажи, как ты жила тогда. Зная о том, что у тебя рак, ты каждый день ходила на работу, как-то проводила свободное время…

– Сначала просто забивала свой день под завязку. Так организовала свою жизнь, чтобы и думать было некогда. А потом случилась в жизни моей семьи беда. Мама заболела — операция была очень сложная. Нужно было за мамой ухаживать, вот я и задвинула свою болезнь. Только маму прооперировали, узнала, что младшая сестра-студентка забеременела. И мне нужно было тупо деньги зарабатывать. Я выходила в ночные смены, об онкологии своей старалась не думать.

– Но ты ведь всё-таки стала лечиться? Кто уговорил тебя на операцию? Как произошёл перелом?

– Я хорошие деньги зарабатывала и ошибочно думала, что за деньги можно всё купить — красивые тряпки, обувь, сумки… а заодно счастье и здоровье. В то время активно развивалась платная медицина. И я решила, что обследуюсь за деньги в третий раз, и если диагноз подтвердится, то именно за деньги меня быстро и «качественно» прооперируют, поставят на ноги. В одной клинике мне выставили очень «симпатичный» счёт: 2000 американских долларов за обследование и 6000 за операцию. Огромные деньги. Я тогда работала администратором в ресторане и очень хорошо зарабатывала, но понятно, что таких денег у меня не было. Стала брать дополнительные смены, работала ночью — копила валюту, короче, дотянула до того, что потеряла сознание на работе. Тогда-то мама всё и узнала, и погнала меня по врачам. Мама ни о какой платной клинике и слышать не хотела. И я её послушалась. Так устала обманывать себя… В общем, мама меня убедила. Нас очень хорошо приняли в Московской городской онкологической больнице № 62. Николай Павлович Забазный, в то время главный врач больницы, всё сделал, чтобы спасти меня.

– То есть всё закончилось благополучно?

– Конечно. Ты же видишь, что я сижу перед тобой цветущая. Но операция — это была только первая часть моих злоключений. Когда на работе узнали, что мне предстоит операция, создали такие условия, что пришлось уволиться.

– Из-за твоей болезни? Почему?

– Время-то какое было… Полстраны работало «по-чёрному», зарплату выдавали в конверте. Я столько для своего ресторана сделала, вывела его, можно сказать, на международных уровень, повара шикарного нашла. К нам со всей Москвы люди ездили. Перед операцией мне заявили, что не будут ждать меня, предложили вернуться, если выживу, официанткой. Вот так, открытым текстом. Я психанула и уволилась. Раньше-то я всем помогала и не понимала, что всем помочь нельзя — сгоришь. И ещё не понимала, что люди мною просто пользуются. Вот были у меня возможности, деньги — все на мне ездили, друзей было много. А когда я заболела, друзей-то и не осталось. И решила, что выживу! Обязательно выживу! Операцию сделали 17 декабря 2004 года. Оперировал хирург Максим Николаевич Журавлёв, сейчас он работает заведующим онкологического отделения в больнице города Троицка. Забазный и Журавлёв — доктора от бога. Они спасли мне жизнь. Огромное им спасибо и низкий поклон. Николая Павловича Забазного уже нет в живых, к сожалению. Но я после операции с ним неоднократно встречалась и благодарила. Мне удалили «хвост» поджелудочной железы и селезёнку, в которой из-за моей страусиной политики уже были метастазы... Живот «украсил» огромный шрам. В общем, случилось то, чего я так боялась. Видела бы ты меня тогда — тощая, зелёного цвета. Жуткая уродина! Я впала в дикую депрессию. Я тогда сама себя словно похоронила для всех. Сменила номер телефона, поселилась на даче, вообще ни с кем не общалась. Страшно комплексовала из-за шрама, из-за внешности.

– Но ты же выжила!

– Да, но тогда мне казалось, что было бы лучше, если бы я умерла. Не понимала, зачем меня спасли?! Мне реально не хотелось жить.

– А врачи какой прогноз давали?

– Благоприятный. Только мне так плохо было тогда, что я им не верила.

– Это была слабость?

– Именно. И длилась она два года. Я тогда всё вспоминала одну из своих любимых актрис советского кино — Любовь Орлову. Она умерла именно от рака поджелудочной железы. Такой же диагноз был и у Марчелло Мастроянни. Вот я думала: раз они умерли, значит, и я умру. Очень жалела, что согласилась на операцию. Всё страдала — могла бы прожить лет семь и без удаления опухоли. А больше мне и не нужно… В общем, бред… Только через год моей чумовой депрессухи мама убедила меня обратиться к докторам в институт психиатрии. Я не верила, что мне что-то поможет, я реально хотела умереть. Только ради мамы согласилась. Специалисты мне помогли. Через полтора месяца уже скакала молодой козой. И по сию пору скачу!

– А как тебя лечили? Какие процедуры практикуются в психиатрических клиниках при затяжной депрессии?

– Ну, смирительную рубашку на меня никто не надевал! И на ключ не запирали. Обычная светлая палата, доброжелательный персонал. Ежедневно со мной работал психолог, плюс я принимала антидепрессанты, плюс массаж. Мне стало легче уже дней через 10. Я вдруг увидела мир совершенно другим. Заметила, что трава зелёная, научилась радоваться просто тому, что наступил новый день, что близкие рядом. Я поняла, что меня любят не за то, что я могу и умею, не за то, как я выгляжу, а просто потому, что я есть. И всем хочу сказать: не нужно бояться признать, что тебе нужна помощь психиатра, реабилитация. Если ситуация зашла в тупик, нужно обращаться к специалистам. Депрессия — это тоже болезнь, которая поддаётся лечению и её нужно лечить. И наплюйте на то, что кто-то про вас скажет, что кто-то будет крутить пальцем у виска. Это всего лишь мнение посторонних, чужих вам людей. Мне очень нравится выражение: «если меня никто не обсуждает, значит, я умерла». А если о вас говорят, перемывают кости, значит, вы живы?! Так живите и радуйтесь! Я на днях посчитала, что живу в мире с собой уже примерно 5000 дней. Мне показалось это очень забавным. И каждый день я стараюсь прожить не впустую, а сделать что-то полезное для себя или своих близких. И такой кайф получаю, когда вижу счастливые глаза мамы или племянниц!

– Что бы ты пожелала тем, кто столкнулся с проблемой, похожей на твою?

– Ну, во-первых, нужно регулярно обследоваться. Не реже раза в год. Понимаю, что это звучит банально, но только так можно сохранить свою жизнь. И ни в коем случае не берите пример с меня образца 2002-го года. Страусиная политика — это дорога в никуда. А вот с меня теперешней — пожалуйста. Конечно, рак поджелудочной железы — это тяжёлая онкология. Две операции не прошли бесследно, у меня 3-я группа инвалидности, я регулярно принимаю лекарства, соблюдаю специальную диету, и раз в полгода сдаю анализы. Но все эти маленькие трудности не мешают мне быть счастливой, ведь рядом со мной родные и любимый мужчина.