«Стив Джобс пришел слишком поздно»

Онколог Дэвид Агус о том, почему не смог вылечить основателя Apple от рака.

4 февраля — Всемирный день борьбы против рака. Наталья Ломыкина встретилась с человеком, который лечил Стива Джобса, — онкологом и автором нескольких бестселлеров Дэвидом Агусом, который рассказал, почему надо срочно бросать курить, не колоть ботокс, пить аспирин каждый день и ложиться спать в одно и то же время.

Дэвид Агус — профессор медицины, обладатель множества премий и наград за исследования в области онкологии. Агус возглавляет междисциплинарную группу исследователей, занимающихся поиском новейших способов борьбы с раком. Именно к команде Агуса обратился Стив Джобс, когда стало ясно, что его болезнь прогрессирует. За последние годы у онколога вышло три книги, в том числе «Правила долгой и здоровой жизни» и «Завтра начинается сегодня» (издательство «Бомбора»), где он рассказывает читателям, как заботиться о своем здоровье. Загорелый, поджарый Агус и сам следует собственным советам. После генетического исследования, которое показало высокий риск рака желудка, он сделал колоноскопию в 43 года, не дожидаясь рекомендованных 50 лет, и удалил обнаруженный полип: «Может, он и не превратился бы в опухоль, но проверять я не намерен».  Наталья Ломыкина встретилась с Дэвидом Агусом на ассамблее «Здоровая Москва», чтобы задать важные вопросы о самом страшном заболевании в мире.

Начнем с вашей книги «Завтра начинается сегодня». Вы даете неожиданный эпиграф к книге о здоровье — цитату из книги Олдоса Хаксли «Дивный новый мир» «…Большинство людей вырастут довольными своей неволей и никогда даже не помыслят о революции». Что вы хотели этим сказать?

Для меня здоровье — дело очень личное. Здоровье — не то, что говорят вам врачи, не то, что случается по воле обстоятельств. Вы сами отвечаете за свое здоровье. У каждого есть шанс прожить гораздо более долгую и приятную жизнь, чем принято считать. Но важно вовремя открыть глаза. Медицина и технологии развиваются стремительно, а люди не пытаются это учитывать.

Современному обществу очень не хватает лидеров именно в сфере здравоохранения. Когда я смотрю на Россию — такое влиятельное государство, — я вижу, что у вас все в порядке с политическим лидерством. Пожалуй, сейчас это характеризует Россию — очень сильный лидер. Но это в политике, а когда речь заходит о здоровье — человека, пользующегося таким же влиянием, нет. В мире есть политические, экономические, военные лидеры, но тех, кто своим примером определял бы отношение к здоровью, практически нет. И раз нет лидеров, которые могут возглавить революцию в отношении человека к собственному здоровью, приходится делать это самостоятельно. Понимаете, какие бы чудодейственные лекарства ни были изобретены, здоровье и долголетие не наступят сами по себе — для этого нужно начать заниматься собой. Сегодня. Сейчас.

А что вы вкладываете в понятие «заниматься здоровьем»?

Профилактика. Основная проблема в том, что здоровье — очень долговременная инвестиция. Результат не виден сразу. Большинству людей это мешает: ты должен сегодня делать то, что поможет не завтра и не через год, а через 10-20 лет. Если ты сегодня выпил лекарство и завтра тебе стало лучше, тут все понятно. А вот делать что-то, рассчитывая на эффект через 20 лет, тяжело. Необходимо это осознавать и перестраивать свое мышление.

Посмотрите, к примеру, на Сингапур — они меняют саму систему. Да, человек может отказаться от назначенной во время диспансеризации колоноскопии, но в таком случае, если у него потом обнаружат рак толстой кишки, он потратит на исследования $60 000. Он может продолжать курить, но в этом случае лечение рака легких обойдется ему в $90 000. За счет такого подхода Сингапур добился значительных успехов в диагностике онкологических заболеваний на ранних стадиях. В Штатах никто не запрещает человеку курить, но его медицинская страховка будет стоить вдвое дороже. У вас в России очень развита бесплатная медицина, но курильщики при этом уравнены в правах с теми, кто не курит. Фактически человеку оплачивается лечение, независимо от его образа жизни. И это похвально с социальной точки зрения, но никак не стимулирует людей следить за собственным здоровьем. Мне кажется, пора пересмотреть отношение к профилактике и ответственности.

Как давно вы изучаете онкологические заболевания?

Я изучаю рак больше 30 лет.

Вы сами боитесь рака?

Нет. Знаете, когда мне было лет 12 или 13, я участвовал в национальном научном эксперименте. То есть я подростком попал в научную лабораторию — и вместо футбола или бейсбола в свободное время возился с пробирками с образцами. И я очень рано понял, что хочу не просто брать анализы, а по-настоящему помогать людям. Онкология — сфера, где это сейчас нужнее всего. Мы все в зоне риска — пациенты, врачи, ученые. И за свою недолгую, в общем-то, карьеру я уже вижу колоссальный прогресс. Мы начинали, когда медицина предлагала только химиотерапию, которая помогала, но слабо. Сейчас я могу дать пациенту лекарство, которое блокирует подаваемый раковыми клетками ложный сигнал «я свой» и таким образом заставляет его собственную иммунную систему бороться с раком.

Рак — это глагол, а не существительное. Это нечто, что тело «делает», это процесс. Тело не «получает» рак, а «производит»

Расскажу о важном случае из моей практики, который произошел в 1997 году, когда я работал в крупнейшем онкоцентре Нью-Йорка (Memorial Sloan Kettering Cancer Center). Ко мне пришел пациент 25 лет, у него был рак яичек, который дал метастазы в мозг, легкие и печень. Ему оставалось жить около трех месяцев, делать химиотерапию было уже поздно — кроме мучений, она бы ничего не дала. Ему сказали: мужайся и проведи это время с семьей. Но этот парень узнал (без всякого «Гугла» — сейчас сложно представить, как мы вообще жили до «Гугла») об эксперименте, когда врач ставил два платиновых электрода и с помощью электромагнитного излучения на онкоклетки воздействовали высокими дозами препарата из платины. Этот парень позвонил мне в кабинет по стационарному телефону и попросил ввести ему платину. «Ты с ума сошел», — сказал я. Но он был настойчив, и его включили в трехмесячное клиническое исследование. И оказалось, что драгоценный металл, из которого обычно делают обручальные кольца, может убивать рак. Через несколько месяцев этот парень выиграл первую из семи гонок «Тур де Франс», его звали Лэнс Армстронг.

Десять лет спустя мы с ним сидели и разговаривали. И Лэнс сказал мне: «Агус (у меня в классе было 15 Дэвидов, так что меня всю жизнь зовут Агусом), я получил второй шанс, живу полноценной жизнью. Значит, платина работает?» И я честно ответил: «Я не знаю. Но платина совершенно точно изменила тебя так, что рак больше не смог расти».

Для меня рак — это глагол, а не существительное. Это нечто, что тело «делает», это процесс. Тело не «получает» рак, а «производит». Если смотреть на онкологию в таком ключе — открывается новая перспектива, новое направление в медицине. Моя задача как врача не вылечить рак, а изменить вас так, чтобы онкологии неоткуда было взяться. А значит, перед медициной стоят новые задачи — и это захватывающе. Мы пока не можем гарантировать выздоровление, но совершенно точно можем продлить нашим пациентам время полноценной жизни.

Для многих диагноз «рак» означает дорогостоящее мучительное лечение без особой надежды на успех. Помню, как бабушке моего близкого друга поставили онкологию, и семья восприняла это абсолютно обреченно: «Даже Раису Горбачеву не спасли, о чем можно говорить». Среди ваших пациентов был Стив Джобс, у которого были все возможности получить лучшее на тот момент лечение, но спасти его вы не смогли.

Два существенных момента. Во-первых, профилактика. Стив никогда не занимался профилактикой. Самое простое — аспирин. Одно из старейших лекарств, известных человечеству, есть в каждой аптеке, стоит недорого. Доказано, что если ежедневно принимать низкую дозу аспирина (75 мг), риск развития онкологии снижается на 30%, риск рака легких, толстой кишки и простаты — на 46%. Профилактика и регулярные обследования доступны практически всем, независимо от уровня жизни.

Во-вторых, лечение. Стив пришел ко мне поздно. Врачи, к которым он обращался прежде, были неправы: они рекомендовали нутрициотерапию, а не операцию — и рак распространился по организму. Это была ошибка. Стив обладал талантом слушать свой организм и знал, чего хочет. Но он не врач. И в начале борьбы с раком он принял неверное решение — отказался от операции, которая, вполне вероятно, могла спасти ему жизнь.

И все-таки за счет передовых методов лечения (которые, я подчеркну, доступны и в России), мы продлили ему жизнь на шесть полноценных лет, это немало. Он не умер вскоре после объявления диагноза, не мучительно умирал эти шесть лет, а жил. Перед смертью он успел попрощаться со своими друзьями и близкими.

Моя задача не излечить рак (хотя, конечно, в идеале это моя главная цель), а позволить пациенту нормально жить до последнего дня. Это задача не только для медицины, но и для экономики. Задача, которая требует другого общественного устройства. И снова подчеркну, что это вопрос принципиально иного отношения к себе и своему здоровью.

В чем заключается этот другой подход? Что человек может делать ежедневно, чтобы снизить риск онкологии?

Я часто слышу, как люди говорят: не желаю даже слышать о раке, эти мысли вгоняют меня в депрессию. Это в корне неверно! Знания — сила. Чем больше вы знаете, чем раньше вы получаете необходимую информацию, тем больше у вас времени и возможностей защитить свой организм. Посмотрите, самое эффективное лекарство от рака груди изначально предназначалось совсем для другого — это лекарство от остеопороза. Рак груди дает метастазы в кости. Если я меняю «почву», он не приживается, не распространяется. И тогда операция дает почти гарантированное излечение. То есть теперь всем пациенткам с раком груди мы даем препараты для укрепления костей, и это существенно замедляет развитие болезни и продлевает жизнь на годы.

Так что же мы можем делать для профилактики, о которой вы говорите? Какие есть обязательные рекомендации для людей старше тридцати?

Прежде всего бросить курить. Это ключевое. Курение по-прежнему главный фактор риска и основная причина онкологии и в США, и в России, хотя ситуация улучшается. Помните, когда вы курите, то портите не только свое здоровье, но и здоровье окружающих. Причем стоять в курилке с друзьями даже опаснее, чем курить самому. И к вейпингу это тоже относится.

Вторая вещь — очень простая, но важная — это постоянное движение. Наше тело создано так, чтобы находиться в движении. Лимфатическая система, которая отвечает за иммунитет, не имеет собственных мышц, она начинает работать, только когда вы двигаетесь. Ритмичная ходьба запускает весь организм. Только за счет регулярных прогулок уже можно существенно продлить себе жизнь. Доказано: ритмичная ходьба в разы снижает риск сердечно-сосудистых заболеваний и онкологии. Не сидите долго на одном месте: обязательно двигайтесь в течение дня. Не сидите дольше 40 минут на одном месте во время работы. Долгие периоды неподвижности увеличивают вероятность заболеваний.

Третье. Соблюдайте режим. Это касается и сна, и питания. Старайтесь есть в одно и то же время. Постоянные мелкие перекусы, даже если это что-то полезное вроде орехов, провоцируют выброс кортизола — гормона стресса. Регулярное трехразовое питание и никаких перекусов — вот залог вашего здоровья.

Четвертое, но не менее важное. Обязательно делайте прививки от гриппа. Объясню, дело не в прививках, а в самом гриппе. Да, если вы сегодня заболеете гриппом, то, скорее всего, не умрете (хотя, по статистике, в США в среднем 250 человек ежедневно умирают от гриппа). Опасность в том, что если вы переболели гриппом, в течение следующих десяти лет вы в зоне риска по сердечно-сосудистым заболеваниям и онкологии. Вы гораздо уязвимее по сравнению с теми, кто не болел гриппом, — все воспалительные процессы проходят гораздо быстрее. Наша задача — предотвращать воспаление. Следите за своим телом, будьте внимательны к нему. Если вам каждый день натирают туфли, избавьтесь от них — лишнее воспаление ни к чему. Любые очаги воспаления — готовые ворота для более серьезных заболеваний. Поэтому один из способов профилактики рака — профилактика воспалений. Пейте аспирин — он предотвращает рак, поскольку снимает воспаление. Если вам за сорок и у вас нет противопоказаний, вы должны ежедневно принимать 75 мг аспирина. Для меня это одно из основных правил.

И последнее. Регулярно проходите обследование. Я знаю, что в России к врачу приходят в основном «когда припрет». Думаю, вы прекрасно понимаете, что это большая ошибка. И еще, в век цифровых технологий, пожалуйста, сделайте копии своих медицинских документов, основных анализов, прививок, аллергенов — всего, что надо знать врачу. Храните эту информацию в облаке, чтобы у вас был к ней доступ в любой момент. Никто не болеет с понедельника по пятницу в часы приема лечащего врача. Все самое неприятное случается в выходной, на отдыхе или в дороге. Если у вас будет оперативный доступ к информации, вы, возможно, просто спасете себе жизнь.

И я подчеркну еще раз: собирайте информацию, сомневайтесь, задавайте вопросы. Когда вы идете покупать машину, у вас наготове миллион вопросов и вы не станете доверять первому встречному, который нахваливает вам свой автомобиль. Так почему же вы идете к врачу без готового списка?

Это правда. Обычно список вопросов есть, только когда идешь к врачу с ребенком.

Не забывайте, что вы отвечаете и за себя тоже. В первую очередь за себя. Раз в месяц раздевайтесь догола и внимательно осматривайте себя в зеркало. Будьте внимательны к своему телу, знайте, что с ним происходит. Не надо измерять давление раз в году на диспансеризации. Вы должны знать. какое у вас давление по утрам, какое — по вечерам, какое — после конфликта или ссоры, когда вы расстроены. Тонометр — вещь абсолютно доступная и очень информативная.

Что вы сами делаете регулярно?

Я стараюсь есть в одно и то же время три раза в день. На завтрак у меня обычно яйца и йогурт, на ланч — салат и протеины, на ужин — рыба или курица, раз в неделю говядина. Я стараюсь ложиться спать и вставать в одно и то же время. Я встаю очень рано, так что довольно рано ложусь. Пару раз в неделю выпиваю бокал-другой вина. Я играю в теннис дважды в неделю — мне повезло, я живу в Лос-Анджелесе, там можно круглый год заниматься спортом на свежем воздухе. Два раза в неделю у меня йога — я ее ненавижу, и у меня очень плохо получается, но она работает, так что приходится заниматься. И я стараюсь ужинать дома с семьей, для меня это очень важно. Дом — место, где я отдыхаю, расслабляюсь и чувствую себя лучше. Чем напряженнее день, тем ощутимее потребность побыть с семьей.

Самое главное — я всегда оставляю себе время для ничегонеделания. Многие ошибочно думают, что безделье — это просто релакс, ничего подобного! Для организма это время созидания. Мозг обрабатывает и усваивает полученную информацию, запускаются процессы регенерации. Соседу кажется, что вы просто сидите на скамейке с собакой, но вы делаете куда больше.

Среди ваших пациентов немало известных людей, которые обращаются за помощью. Не кажутся ли им такие советы слишком простыми и оттого малоэффективными? Людям ведь свойственно искать волшебный эликсир, чтобы раз — и результат.

Все зависит от ситуации: говорим ли мы о лечении или о профилактике. У врача должны быть свои убеждения, отработанная методика и так далее, но он должен быть готов оперативно реагировать и менять привычную схему, если этого требует ситуация. В случае со Стивом Джобсом врачи проводили нутрициотерапию на ранней стадии, вместо того чтобы сделать операцию, — и это была ошибка. Часто бывает, что врачи идут на поводу у высокопоставленных пациентов, не решаются им противостоять. У меня нет этого пиетета и страха перед могущественными людьми, я исхожу из реальной картины болезни и говорю то, в чем уверен. Думаю, эта уверенность важна пациенту. Но принимать решение — это не моя работа. Решение принимает пациент. Мое дело — максимально описать ситуацию и перспективы. Сегодня если врач начинает диктовать пациенту, что делать, он закатывает глаза. Однажды одна из компаний Кремниевой долины пригласила меня улучшить питание сотрудников, и я сперва совершил большую ошибку: мы с командой постарались сделать гамбургер более полезным за счет салата, и в итоге он стал стоить в 2 раза дороже. Люди были недовольны. Тогда мы просто написали около каждого блюда, чем полезна и чем вредна та или иная еда. Без ярлыков, просто коэффициент полезности. И люди сами сделали правильный выбор.

Моя работа, как и любого современного врача, исследователя, ученого, образовательная. Наша задача — показать людям, к чему ведет тот или иной выбор, а не указывать, что им делать. Подход, когда врач, важно поправляя очки, говорит: «Принимайте это лекарство в течение 5 дней, а потом приходите на прием», ограниченный. Я считаю, у меня есть просветительская миссия, поэтому я пишу книги, выступаю с лекциями, участвую в ТВ-программах. Популяризировать науку — тоже мое дело.

Помните Эндрю Гроува — человека, который выжил во время холокоста, стал сооснователем и CEO компании Intel и «Человеком года» по версии Time. Однажды он постучал ко мне в лабораторию, а я только что разработал лекарство от лимфомы. Конечно, я был под впечатлением — такой человек ко мне пришел. Мы стали беседовать, и Гроув мне сказал: «Дэвид, ты отличный ученый, но ужасный оратор». Я отмахнулся: «Это не важно», но он считал иначе и организовал для меня 280 лекций в год. Почти каждый день после работы я ехал куда-то с лекцией. Он вынудил меня научиться доходчиво рассказывать о сути моей работы и наших исследований. Гроув говорил: «Это твой долг — просвещать людей. Если ты занимаешься наукой и тратишь на это деньги налогоплательщиков — они должны понимать, чем именно ты занимаешься. Если ты стараешься помочь людям сохранить здоровье, суть твоей работы должна быть им понятна». Эндрю Гроув изменил мою жизнь.

Сейчас средняя продолжительность жизни на Земле около 75 лет. Что говорит нам наука? Смогут ли те, кто родится в новом десятилетии, дожить до 90?

Я оптимист. Я считаю, любой здоровый человек, живущий сегодня, сможет разменять девятый десяток. Те, кому сегодня 20, с легкостью доживут до ста, а может, и больше. И с каждым десятилетием средняя продолжительность жизни будет увеличиваться на несколько лет. Это уже происходит. Я пишу об этом в книге «Завтра начинается сегодня». Мы вот-вот откроем лекарство от болезни Альцгеймера, мы уже далеко продвинулись в лечении рака, мы значительно снизили число инфарктов и сердечно-сосудистых заболеваний. Я сейчас действительно иду к пациентам с надеждой. Мне есть что им предложить. А когда у пациента есть надежда, лечение на 30% эффективнее. Мы живем в прекрасное время, когда наука развивается стремительно. Наша задача — заботиться о себе: чем дольше вы остаетесь здоровы, тем выше вероятность, что наука сможет помочь вам, когда старость все-таки возьмет свое. Главное — вести здоровый образ жизни и поддерживать свое тело в порядке.

Я преподаю в университете, и среди моих 20-летних студентов, умных, неравнодушных к своему образу жизни, здоровью и экологии, очень много веганов. Что вы об этом думаете?

Мы не можем изменить эволюцию за ночь. И если 2,5 млн лет человечество ело мясо и овощи, а теперь его хотят за мгновение посадить на диету... Да, веганы могут быть абсолютно здоровыми людьми, но им в десятки раз сложнее обеспечивать себе сбалансированное питание, и только единицы делают это правильно. В основном пища веганов — это углеводы без белков и полезных жиров. Словом, если вы все делаете правильно, это прекрасно, но если вы просто не едите большую часть продуктов — вы вредите своему здоровью. Оцените свои силы. И вегетарианство, и веганство — это сложно и дорого. Не вступайте на этот непростой путь только потому, что это модно.

Вот я как раз хочу спросить еще об одном модном веянии. Прогресс науки, косметологии и погоня за молодостью приводят к тому, что девушки уже в юном возрасте колят ботокс, делают инъекции в губы…

Это сумасшествие! Они забывают, что стандарты женской красоты меняются каждые 10 лет. А результат пластической хирургии назад не вернешь. Самый здоровый способ выглядеть моложе — поддерживать физическую форму, делать упражнения и правильно питаться. Хотите, чтобы кожа сияла — не курите. А про чрезмерное увлечение косметологией я вам скажу так. Что лучше: хорошо выглядеть сегодня или кататься с внуками на велосипедах завтра? На мой взгляд, все очевидно.

Ясно, пользу уколов, нитей и прочих достижений косметологии вы считаете сомнительной, а что говорит наука, ваши исследования? Есть ли зависимость между нитями или грудными имплантами и онкологией?

Скажу честно, мы не знаем. Этот вопрос изучается давно и тщательно, но однозначного результата нет. В кратковременной перспективе все безобидно — вы выглядите моложе и привлекательнее, все отлично. Но в долгосрочной перспективе вопрос пока слабо изучен. Я не берусь давать гарантии. Смотрите, что получилось с вейпингом. Этот способ разработали как облегченную разновидность курения. А потом оказалось, что для здоровья вейпинг еще опаснее — он провоцирует онкологию чаще, чем курение табака. Иногда требуется 10-20 лет, чтобы получить ответы. Не рискуйте собой понапрасну, не экспериментируйте. Настоящая забота о здоровье — это кропотливый, долговременный, регулярный труд. Он не дает мгновенного результата, как пластическая хирургия, но зато действует наверняка.

Честно говоря, я бы голосовал за то, чтобы некоторые вещи запретили на законодательном уровне как малоизученные. Но когда дело касается огромной прибыли, онкологов не слишком спрашивают. Поэтому — вернусь к тому, с чего мы начали разговор. — не остается надеяться только на лидеров мнений. Надеюсь, среди селебрити будет больше тех, кто пропагандирует здоровый образ жизни. Звезды, политики, топ-менеджеры крупных компаний должны вводить моду на здоровье, естественную красоту и здравый смысл. Мне кажется, это их общественный долг.

Кого вы могли бы уже назвать таким примером?

Анджелина Джоли секвенировала гены, ответственные за развитие рака груди. И когда результаты показали мутацию гена BRCA1 и риск развития рака груди с вероятностью 87%, она написала в The New York Times и об исследовании, и о рисках, и о том, почему решается на операцию. И количество тех, кто прошел такое же обследование, увеличилось на сотни процентов, потому что она культовая фигура.

Совсем недавно (5 января 2020 года) в России умер выдающийся врач-онколог Андрей Павленко, у него самого был агрессивный рак желудка. Он вел подробный блог о том, каково это — жить с раком? и публично рассказывал обо всех этапах своего лечения. Для меня это пример невероятного мужества — честно и открыто говорить о своей болезни, профессионально понимая, что происходит. Это выдающийся пример демистификации болезни. И именно это сегодня необходимо. Когда у Энди Гроува диагностировали Паркинсон, он говорил об этом. Актер Майкл Джей Фокс болен Паркинсоном давно — он основал благотворительный фонд и постоянно вкладывает деньги в изучение болезни и поиск лекарства. Он не скрывает своего диагноза, он говорит об этом открыто. Когда сенатор Джон Маккейн боролся с раком мозга. он говорил об это и стал для многих примером силы воли. Я думаю, люди, имеющие влияние, признание, должны использовать его в просветительских целях и быть примером.

Пишете ли вы новую книгу?

О да! Это будет очень интересно! Я связался с учеными, изучающими эволюцию разных животных: китов, жирафов, слонов, которые живут на нашей планете прямо сейчас. Мы сравнили данные по исследованию самых распространенных болезней у разных животных — сердечно-сосудистые, инсульты, рак, воспаление легких и так далее. Мы смотрим, что придумала природа, эволюция, чтобы защитить некоторые виды от тех или иных заболеваний. Вы, например, знали, что у слонов не бывает онкологии?

Почему?

Человека эволюция защищает от рака приблизительно до окончания репродуктивного периода. Когда ты больше не можешь иметь потомства, природа в тебе больше не заинтересована — риск развития онкологии повышается. А слонов эволюция защищает до старости. Мы уже знаем почему. Мы с вами имеем ген TP53, это антионкогеном, его называют «стражем генома». Так вот у слона 20 таких генов. Эволюция отбирает и защищает тех, кто может иметь здоровое потомство, а не тех, кто долго живет. Люди же хотят и того, и другого — поэтому мы уже изобрели антибиотики и прививки, научились делать операции и разбираться в генах. Мы понимаем, как эволюционные процессы можно использовать. Это захватывающе, мы живем во времена великих научных открытий.

Отрывок из книги Дэвида Агуса «Завтра начинается сегодня»:

В 2007 году меня попросили присоединиться к медицинской команде Стива Джобса, чтобы помочь ему с уходом и послужить своеобразным резонатором», с которым он сможет обсуждать других специалистов из своего круга. Он хотел опередить свой рак настолько, насколько это возможно. В ту команду специалистов входили не только доктора из Стэнфорда — неподалеку от этого университета Стив жил и работал; он сотрудничал с Университетом Джонса Хопкинса и Институтом Бродов Массачусетского технологического института и Гарвардского университета, а также с программой пересадки печени Университета штата Теннесси. Наш подход был агрессивным и интегрированным; мы использовали лучшие технологии для борьбы с раком из всех, что были в нашем распоряжении. Мы секвенировали гены его опухолей, чтобы выбрать конкретные лекарства, которые будут бороться с дефектами клеток, превращающими их в раковые. То был революционный подход, совершенно отличающийся от обычной терапии, которая чаще всего бьет по клеткам сразу всего организма, и здоровым, и раковым, мешая им делиться.

Мы, медицинская команда, словно играли в шахматы. Делали ход, используя определенный «коктейль» из лекарств, многие из которых были экспериментальными и еще не пошли в производство, а потом ждали ответных действий рака. Когда он мутировал и находил очередной хитрый способ обойти действие используемых лекарств, мы делали новый ход — находили другое сочетание лекарств. Никогда не забуду тот день, когда мы, врачи, собрались в гостиничном номере со Стивом, чтобы рассмотреть результаты генетического секвенирования его раковой опухоли.
Подобный процесс вовсе не настолько прямолинеен, как можно посчитать. Толкование уже готового генетического профиля — вещь довольно субъективная, но даже сам процесс секвенирования тоже неоднозначен. Даже лучшие секвенсеры из разных учреждений могут выдать слегка различные генетические портреты одного и того же пациента — именно так и произошло со Стивом. После того как Стив поругал нас за то, что мы использовали для презентации Microsoft PowerPoint, а не Apple Keynotes, он узнал, что Гарвардский университет и Университет Джонса Хопкинса получили немного разные результаты проверки ДНК его опухоли. Из-за этого наша стратегия стала еще сложнее: нам пришлось собраться всем вместе, чтобы рассмотреть молекулярные данные и обговорить дальнейшие планы.

Жаль, что нам не удалось его спасти или хотя бы превратить его рак в хроническую болезнь, контролируемую на молекулярном уровне, чтобы он смог прожить подольше и, в конце концов, умереть от чего-то другого. Я верю, что в один прекрасный день рак станет такой же контролируемой болезнью, как, например, артрит или диабет 1 типа, с которым люди могут жить годами, прежде чем умереть, допустим, от сердечного приступа или инсульта, связанного с возрастом. Представьте, что вы сможете редактировать не только собственные гены, чтобы жить дольше, но и гены рака, чтобы остановить его развитие и лишить его возможности копировать себя. С этой точки зрения гены — это инструкции по строительству вашего тела, закодированные в ДНК. Рак «работает» с помощью дефектных генов, которые позволяют «плохим» клеткам, содержащим эти гены, блокировать собственную смерть или постоянно делиться, создавая новые непослушные клетки, которые калечат ткани тела. В общем, молекулярная противораковая терапия будет похожа на вычитку нашего личного «документа» с целью исправления всех ошибок и опечаток, и эта вычитка поможет нам прожить дольше. Рак превратится из смертного приговора в пожизненный.

Автор: Ломыкина Наталья

Источник: forbes.ru