Лидия Грачева. Меланома. Я успела остаться в живых

Диагноз «меланома» Лидии поставил врач-онколог при осмотре на Дне открытых дверей в Российском онкологическом научном центре имени Н.Н. Блохина. Л. Грачева — человек абсолютно непубличный, поэтому долго сомневалась, давать ли нам интервью. И все же она решилась рассказать свою историю, попросила лишь только не показывать ее лица. 

– Лидия, почему вы решили пройти обследование?

– Когда-то, очень давно, я сильно обгорела на солнце. Кожа слезала с меня пластами, было очень больно. С тех пор я старалась бывать на солнце очень дозированно. А несколько лет назад у себя на предплечье я обнаружила маленькую родинку. Раньше её не было совсем. Тогда не придала этому никакого значения — такое бывает. Родинка меня совершенно не беспокоила. Но в последние года два она стала изменяться: расти, временами кровоточить. Я даже пошла на консультацию к участковому врачу. Терапевт посоветовала обратиться к онкологу. Я сильно испугалась, хотела пойти, но родинка подсохла, и я сама себя успокоила: какой ещё онколог? Ничего у меня нет, просто сковырнула родинку, а сейчас она зажила. В общем, всё банально. Никто не хочет думать, что у него рак, все тянут до последнего: авось, само пройдёт. Вот и я гнала от себя мысль об онкологии. Людям свойственно наплевательски относиться к своему здоровью, не принимать себя больным. Я не исключение. Одним словом, я себя уговорила и закрутилась в круговороте своих семейных проблем. У меня мама пожилой человек, сестра инвалид первой группы, поэтому я и попросила не публиковать фото, не хочу волновать своих близких. Они не знают о том, что у меня был рак кожи. Но люди должны знать мою историю. Пусть прочитают и сделают выводы.

– А как вы попали на День открытых дверей? Откуда узнали про акцию «Рак боится смелых»?

– В январе 2019 года родинка на предплечье стала совсем «плохо себя вести»: увеличилась, опухла, жить с ней стало неудобно, но я терпела, всё ждала, что пройдет. Однако ничего не проходило, становилось только хуже. Где-то в 20-х числах января дочка прочитала в социальной сети «ВКонтакте» на странице сестричества в честь Преподобной благоверной княгини Евфросинии Московской о том, что в онкоцентре на Каширке в начале февраля пройдёт День отрытых дверей, посвящённый раку кожи.

ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России — крупнейшая онкологическая клиника России и Европы, одна из самых крупных онкологических клиник в мире, имеющая в своём арсенале новейшее оборудование и все передовые методики диагностики и лечения рака.

Дочка мне рассказала, что девушки-волонтёры из Сестричества активно сотрудничают с онкоцентром: помогают ухаживать за онкобольными, участвуют в просветительских акциях. Я абсолютно уверена, что родилась под счастливой звездой. У меня очень сильный Ангел-хранитель, который защищает меня по жизни. Я человек верующий. Считаю, что страница Сестричества в соцсети попала на глаза моей дочке неслучайно. Таким образом высшие силы спасали меня от страшной болезни.

Так вот, прекрасно понимая, что нужно ехать, решилась я на это не сразу. Помню, как дочка убеждала меня, говорила, что я взрослый человек, что нужно обследоваться, возможно, у меня и нет ничего плохого. Но чтобы это понять, нужно пройти обследование.

Акции «Рак боится смелых» – это Дни открытых дверей, которые проходят в Национальном медицинском исследовательском центре онкологии им. Н.Н. Блохина раз в три месяца. Каждые три месяца они посвящены диагностике рака разных органов. Цель – обратить внимание россиян на профилактику онкологических заболеваний и формирование навыков самодиагностики. Онкоцентр открывает свои двери для всех, кто хочет пройти осмотр и получить консультацию ведущих онкологов страны.

В акциях принимают участие сотни россиян. Люди приезжают со всех концов России — география от Владивостока до Краснодара.

– Лидия, можете ли вы рассказать о том дне в деталях, или вы стараетесь его забыть, вычеркнуть из памяти?

– Помню прекрасно. И забывать не собираюсь. Ведь если бы я тогда не приехала, уговорила бы в очередной раз и себя и дочку, что всё хорошо… возможно, наш с вами сегодняшний разговор и не состоялся бы. Можно сказать, что это мой второй день рождения. Кто-то празднует его после того, как выжил в страшной аварии. А я вот считаю таким второе февраля — день, когда я прошла скрининг.

Скрининг — это ранняя диагностика, целый комплекс мероприятий, который проводится государственными органами в сфере медицины и здравоохранения, с целью раннего выявления раковых заболеваний. Чем раньше будет выявлена онкология, тем больше вероятность её излечения.

Именно 2-го февраля у меня выявили одну из самых серьёзных злокачественных опухолей — меланому на начальной, первой стадии. А это означало, что эта гадина ещё не успела проникнуть глубоко в кожу и если все сделать быстро, то не нужно будет делать химиотерапию. Главное — удалить опухоль.

Меланома (или меланобластома) — это меланоцитарный рак кожи. С греческого её название можно перевести как «чёрная опухоль».
Злокачественное заболевание поражает клетки кожи (меланоциты, меланобласты), которые ответственны за её пигментацию. Приблизительно в 80 процентах случаев заболевания меланома развивается самостоятельно, на неповреждённой коже. Дерматоскопия — метод диагностики, с помощью которого выявляются физиологические изменения на кожных покровах человека. Цель обследования — профилактика, выявление или предотвращение болезней меланоцитарного или немеланоцитарного характера. Данный вид диагностики позволяет не только уточнить диагноз, но и выбрать способ лечения, а также наблюдать за результатами лечения.

У меня был выбор: ехать в онкоцентр 2-го или 3-го февраля. День открытых дверей проходил и в субботу, и в воскресенье. Решившись на обследование, я больше не хотела ждать. Поехала на Каширку сразу же — утром 2-го февраля.

В холле онкоцентра было много народу. И я обрадовалась: я не одна. У людей точно такие же проблемы и они так же, как и я, боятся. Почему-то мне стало легче. Я заполнила анкету и стала ждать своей очереди. В коридоре перед кабинетом ни с кем не общалась, тихонько молилась, просила Бога мне помочь, я верила, что он меня защитит и это придавало мне силы. Меня принял врач-онколог Игорь Аглямович Утяшев. Опытный доктор меня сразу к себе расположил — доброжелательно расспрашивал меня про семью, про самочувствие. Он внимательно осмотрел мою кожу. Родинку на предплечье оставил напоследок. После того, как Игорь Аглямович рассмотрел родинку в дерматоскоп, он сказал: «Да. Нужно оперироваться! Срочно. Сдавайте анализы. Предварительный диагноз — злокачественная опухоль на предплечье правой руки». Позже диагноз подтвердился. Конечно, когда я услышала диагноз, струсила. Но ощущения, что земля ушла из-под ног, не было: я даже испытала какое-то облегчение, ведь больше не было мучительной неизвестности, я понимала, что нужно как можно быстрей подготовиться к операции.

Это была суббота. А уже в понедельник я попала на приём к врачу-онкологу Ирине Геннадьевне Маркиной в РОНЦ имени Н.Н. Блохина, которая выписала мне направление на анализы.

– То есть у вас был план, и вы ему чётко следовали? Не жалели себя? Не плакали?

– Конечно, плакала, конечно, жалела. Первые несколько дней всё спрашивала себя: почему я?! Это неизбежный вопрос для человека, у которого обнаружили злокачественную опухоль. И сама себе отвечала: радуйся, Лидочка, тебя Господь хранит, меланому нашли на ранней стадии, значит, спасут, помогут. Через пару дней пришёл более осмысленный вопрос: для чего это мне? Стала думать, размышлять, пришло понимание, что просто нужно оглянуться, задуматься, уделить время себе и своему здоровью. Ведь я знала, какая это страшная онкология, не понаслышке. Двадцать лет назад от меланомы в жутких муках умирала моя соседка. Она обратилась к врачам очень поздно. Помочь уже было нельзя, метастазы были всюду. Молодая 40-летняя женщина кричала от боли несколько недель. Это было очень страшно. Ужас в том, что человеку уже ничем нельзя помочь, только давать обезболивающие, которые тоже, как мне кажется, моей соседке не помогали. Похоронила я и свою подругу, очень близкого мне человека. Такая трагическая история! С тех пор прошло около 15 лет, а словно было вчера. Моей подруге очень долго не могли поставить диагноз, а она плохо себя чувствовала, анализы были плохие. У неё была такая особенность — вся спина в родинках, но никто из врачей не догадался, что в родинках живёт рак, что это может быть онкология. Когда, наконец, поставили диагноз «меланома», подруга как раз собиралась в отпуск отдыхать с семьей. Прогноз был плохой, надежды на выздоровление практически не было. Врачи предупреждали, что нельзя загорать, но подруга не послушала, решила, что всё равно умрёт и поехала к морю. Это, конечно, ускорило её уход.

– Кроме дочки, получается, из ваших близких никто не знает о том, что у вас меланома?

– Муж и дети знают. Я не стала говорить про операцию пожилой мамочке и брату с женой. Я просто не имею права загружать родных мне людей. Не хочу волновать. Муж, когда узнал, испугался. Почему-то решил, что мне нельзя помочь и страшно запаниковал. Но дети ему быстро и популярно объяснили, что стадия меланомы у меня самая ранняя, что на этом этапе всё прекрасно лечится… Дети вообще моё главное достижение и моя гордость. Они меня всегда и во всём поддерживают. Вы скажете, что так и должно быть? Конечно, но это значит, что мы их правильно воспитали, мы хорошие родители. И я не стесняюсь об этом говорить.

– Как вы готовились к операции?

– На Каширке меня очень быстро «взяли в оборот» — за неделю я прошла все обследования. Вела меня врач-онколог Анастасия Сергеевна Вихрова. Операцию делал врач-онколог, кандидат медицинских наук Евгений Александрович Черёмушкин. Помогала освоиться в отделении и консультировала меня также врач-онколог Валерия Витальевна Назарова. Она вселила в меня такой оптимизм, что я практически перестала бояться идти на операцию. Я безмерно благодарна всем врачам онкоцентра и особенно врачам хирургического отделения № 10. Всё прошло быстро и достаточно легко, несмотря на серьёзный диагноз. Второго февраля я узнала про то, что у меня меланома, в 12-го февраля, всего через 10 дней, её уже удалили. Евгений Александрович принял решение оперировать под местным наркозом, чтобы лишний раз не перегружать моё сердце. И за это я тоже благодарна. Вообще, мы с соседкой по палате смеялись, что будто и не в онкологии лежим, а на курорте отдыхаем. Врачи в отделении внимательные, участливые. Еда такая вкусная, что, как говорится, ум отъешь! Повар готовит шикарно, лучше, чем в ресторане. В общем, в который раз скажу, что повезло мне очень. И с онкоцентром, и с докторами.

– Прошло четыре месяца с момента операции. Как вы себя чувствуете сейчас?

– Всё у меня хорошо. Конечно, жизнь разделилась на две половины. Как и у всех, кто пережил онкологию. Прогноз у меня благоприятный. Скоро пойду вставать на учёт. Наблюдаться у онколога мне теперь нужно пожизненно. Я рассказала свою историю, чтобы люди поняли, насколько это важно — поймать болезнь вовремя. Понимаю, что пойти к доктору своими ногами страшно, сама боялась несколько месяцев. Все почему-то ждут до обморока, до вызова «скорой»... И часто оказывается поздно. Я всех прошу: не нужно доводить ситуацию до тупика, до края, до точки невозврата. Если бы я не поехала 2-го февраля в онкоцентр на скрининг, может, меня бы уже и не было в живых. Меня спасли, потому что всё было сделано вовремя. Я теперь кричу на всех углах: бегите, проверяйтесь, даже если вас ничего не беспокоит. Надеюсь, моя история будет примером. Я успела остаться в живых. И теперь точно буду жить долго-долго. Вот скоро поеду в свою любимую деревню в Калужскую область к брату и его жене. Какая там красота — не передать словами, какие поля, какой чистый воздух…