Главный онколог РФ: медицинский туризм в нашей сфере улучшит качество онкопомощи россиянам

Андрей Каприн рассказал, как пациенты из других стран повлияют на уровень, качество и доступность онкопомощи.

Национальный медицинский центр радиологии (НМИЦ) Минздрава России три дня назад заключил первый договор о медицинском туризме. Как пациенты их других стран повлияют на уровень, качество и доступность онкопомощи для россиян, рассказал генеральный директор НМИЦ радиологии Минздрава России, главный внештатный онколог Минздрава России, академик РАН Андрей Каприн порталу «Будущее России. Национальные проекты», оператором которого является ТАСС.

– Андрей Дмитриевич, сначала хотелось бы поговорить о выстраивании системы онкопомощи в РФ. У вас есть паспорта регионов по онкопомощи. Расскажите, пожалуйста, что это и по каким критериям они у нас сформированы?

– Действительно, в рамках выполнения национальной программы по борьбе с онкологическими заболеваниями каждый онкодиспансер подготовил паспорт о состоянии системы онкопомощи в регионе. По ним мы смотрим и кадровое насыщение, какого возраста работают специалисты, оснащение, и количество создаваемых центров амбулаторной онкопомощи (ЦАОП), и расположение центральной онкоклиники (диспансера).

Нам также необходимо понимать, в каком состоянии этот диспансер, где у него находятся клинические койки. Часть клинических коек находится иногда в больницах. В таких случаях мы должны знать, всё ли правильно там делают с точки зрения онкологических стандартов лечения. Кадровый состав мы анализируем не только по количеству, но и по возрасту. Если видим, что радиологи уже пожилые, значит надо усиливать это звено — нужно готовить кадры заранее. Если видим проблемы с диагностикой, понимаем, что нужно довооружить эту службу и готовить людей, которые будут работать на этой технике.

– Ещё одно новшество, которое нацпроектами запланировано, — это создание сети референсных центров. Что это такое, в чём их ценность для онколога?

– У нас в стране очень сильный кадровый состав, особенно среди заведующих отделений исследовательских институтов, которые занимаются онкологической помощью. Многие из них действительно заслужили право называться референс-центрами. Для того чтобы система заработала, чтобы регионы могли с нами советоваться по уточнению диагноза и схем лечения, необходимо наладить цифровую коммуникацию, чтобы обеспечить в эти центры нормальную отправку снимков и препаратных стёкол. У нас есть все возможности для того, чтобы наладить эту работу в круглосуточном режиме.

– Наверное, не только качественная аппаратура, сканеры и хороший интернет тут имеют значение?

– Хорошая аппаратура принципиально важна, но, вы правы, в неё кто-то должен правильно поставить снимок, правильно подготовить гистологический препарат. Если средний медперсонал неправильно это сделал, последствия для диагностики онкозаболевания могут быть плачевными. Поэтому нам необходимо будет отдельно сертифицировать работу этих специалистов. Конечно, самих медиков нужно будет мотивировать подтягивать знания и навыки. При наших огромных территориях, региональных особенностях, идея создания сети референс-центров — один из лучших вариантов. Я не вижу другого способа, как обеспечить качественной диагностикой пациентов с онкозаболеваниями по всей стране. Референс-центры будут работать для взаимодействия специалистов между собой. В формате консилиумов или отдельных консультаций можно будет перепроверить любые исследования, особенно у сложных пациентов.

– А для пациентов у нас будет максимально приближена сеть амбулаторных центров?

– Так и есть. В них не очень много аппаратуры-то нужно — ультразвуковые установки, КТ, маммограф, даже МРТ нужны не в каждом ЦАОПе. В таком центре пациент может получать химиотерапию в амбулаторном, полуамбулаторном режиме или лечь в дневной стационар. При этом цифровизация и прямая связь с каждым ЦАОПом помогут нам контролировать ситуацию, понять, какие схемы используют врачи. Например, назначено пациенту восемь схем, а ему провели шесть и остановились. Нам тут же должно прийти уведомление, и мы оперативно выясняем, в чём причина: может, у пациента была токсическая реакция, но могут быть и другие причины.

– У НМИЦ радиологии Минздрава России ещё есть, оказывается, первый договор по медицинскому туризму?

– Мы буквально три дня назад его подписали с болгарскими коллегами. Мы будем лечить их граждан в центре протонной терапии. Сейчас это одно из самых активно развивающихся направлений. В Болгарии, к сожалению, онкослужба переживает не лучшие времена, поэтому они заинтересованы в сотрудничестве с нами. Интерес проявляют сербы, хорваты, чехи. В Узбекистане нам предложили открыть филиал Института Герцена. Причём не только в Ташкенте, но и ещё в нескольких городах.

– А в чём их главный интерес, если брать европейские страны? Стоимость?

– Стоимость при хорошей квалификации врачей. Они считают нашу квалификацию достаточной и хорошей. Кроме того, у нас серьёзное оснащение, хорошая аппаратура, которая местами недогружена. Услуги для иностранцев у нас всегда платные, у них отдельная регистратура, но нам предстоит ещё многое сделать, чтобы подтянуть качество сопровождения такого пациента. Для медицинских туристов нам надо будет, конечно, создать свой отдел маркетинга и сопровождения, потому что болеющий человек приезжает в чужую страну, с чужим языком.

– То есть, когда мы говорим о медицинском туризме, мы в первую очередь всё-таки имеем в виду, что это точно совершенно не ухудшает положение российских пациентов в этих же учреждениях? Это те опасения, которые высказывают.

– Мы этого не допустим. Чтобы расширить возможности протонной терапии, например, мы на полях ПМЭФ в этом году заключили договор с компанией «Ростех» и чешскими коллегами о строительстве нового протонного центра в Обнинске.

Кроме того, чтобы принимать иностранных туристов, нужно будет сертифицироваться по европейским стандартам — это в целом поднимет уровень каждого такого учреждения, куда будут приезжать иностранцы. Раньше российские пациенты «кормили» немецкое и израильское здравоохранение, теперь уровень качества медицинской помощи у нас не хуже. Мы сертифицируемся по европейским стандартам, протоколы лечения обновляем — они, конечно же, будут одинаковыми для иностранцев и россиян. Как только к нам регулярно будут приезжать, то персонал и учреждения постепенно научатся так работать не только с ними. Уровень и квалификация врачей будут улучшаться. Любое признание наше за рубежом является очень весомым фактором для нашего здравоохранения.

Недавно, кстати, я встречался с западными коллегами, они говорят: «Что у вас произошло в стране? Перестали к нам пациенты ехать». Я отвечаю: «Это не ваша недоработка, это наша работа». На Западе лечат по-прежнему хорошо в плане сервиса и сопровождения, но и мы догоняем. А как только мы сертифицируемся по европейским стандартам и наши граждане будут точно знать, что в соседней палате находится гражданин из Германии, Англии, Болгарии, который получает точно такую же схему лечения, мы действительно выйдем на международной уровень признания.

Беседовала Инна Финочка

Источник: futurerussia